Кубрик и 70-мм пленка: из чего состоит мир Пола Томаса Андерсона
К 49-ти годам Пол Томас Андерсон сделал все, чтобы вписать свое имя в список ключевых режиссеров ХХ-ХХI веков. Пожалуй, никто из нынешних кинематографистов не держит планку собственного концентрированного стиля, где неспешный темп переплетается с монументальным сторителлинг и захватывающими сюжетными ходами. Пол Томас Андерсон неспешно воспитывает публику, привыкшую к стремительному ритму современного кино, и учит нас обращать внимание на детали спрятанные в общих планах его картин.
Ко дню рождения режиссера разбираем его авторский стиль на ключевые составляющие и ищем источники вдохновения Андерсона.
Токсическая маскулинность и скрытая женская сила
Тема власти и авторитета для Пола Томаса Андерсона практически всегда выступает движущей силой сюжета. При этом столкновение происходит между героями-мужчинами, тогда как женщины реже выходят на поле битвы. Исключением может быть разве что «Призрачная нить», но об этом позже. Между тем, довольно часто женщины играют решающую роль в таком поединке.
В первой по-настоящему успешной ленте Андерсона «Ночи в стиле буги» (1997) главное преимущество протагониста — порноактера Дигга (Марк Уолберг) — даже не некая метафорическая сила, а буквально 13-дюймовый член. В «Магнолии» (1999) герой Тома Круза Фрэнк всячески борется за властную позицию, самоутверждаясь за счет собственной телепередачи для альфа-самцов.
«Нефть» (2007) — это столкновение двух полярностей. Неуемные амбиции нефтяного магната Плэйнвью (Дэниела Дэй Льюиса) против лицемерия и алчности пастора Илая (Пол Дано). Тема иерархического доминирования вновь становится ключевой для Андерсона в «Мастере». Искалеченный бывший военный моряк Фредди (Хоакин Феникс) стоит на стороне животных инстинктов, в то время как Ланкастер Додд (Филип Сеймур Хоффман) воплощает дисциплину и силу другого толка, перед которой Фредди не устоять.
При этом Пол Томас Андерсон никогда не подтверждал свою приверженность исключительно мужским историям. Возможно, именно поэтому скрытым носителем месседжа в его фильмах довольно часто выступает именно женщина. Так в «Любви, сбивающей с ног» (2002) героиня Эмили Уотсон помогает протагонисту в исполнении Адама Сэндлера проявить свою маскулинность. Жена Ланкастера в «Мастере» (Эми Адамс) — настоящий серый кардинал, скрытая угроза для всех, кто усомнится в «Миссии», которую возглавляет ее муж.
В «Призрачной нити» (2017) властный Рейнольдс Вудкок больше всех страдает от женско-мужской динамики. Модный дом Woodcock (иронично-маскулинное название, которое придумал сам Дэниэл Дэй-Льюис) находится под управлением сестры Сибил (Лесли Мэнвилл), в то время как настоящая война полов у Рейнольдса происходит с его музой Альмой (Вики Крипс).
Смена эпох
Пол Томас Андерсон не зря любит Орсона Уэллса всем сердцем. На режиссера как минимум повлиял авторский подход Уэллса рассказывать историю человека в контексте смены эпох. Вселенский размах картины ничуть не мешает Полу снимать частные истории. При этом его герои могут быть неудачниками и титанами своего времени одновременно. «Врожденный порок» (2014) на первый взгляд — история потрепанного детектива с нежной любовью к марихуане. На самом же деле через портрет героя Хоакина Феникса режиссер рисует медленно уходящую эпоху хиппи, за которую отчаянно цепляется оставшийся на обочине социума Ларри.
Для «Мастера» временным фоном выступает послевоенный период в начале 50-х, когда надломленные ПТС солдаты, такие как Фрэдди, просто не получили отклика общества и начали искать способы самосовершенствования в хиромантии, йоге и прочих учениях, так или иначе имевших оккультный характер.
Литература и дружба с Дэвидом Фостером Уоллесом
Андерсон во многом опирается на литературный подход в своих сценариях. Отчасти на такой метод работы повлияло образование режиссера: в Бостонском колледже он учился у Дэвида Фостера Уоллеса — классика современной американской литературы. К слову, колледж Андерсон так и не окончил, частично потому, что его любимый учитель Уоллес покинул преподавательский пост. У писателя и будущего режиссера были приятельские отношения, Пол не раз звонил Уоллесу посреди ночи просто для литературной консультации. Позже Дэвид признался, что искренне полюбил фильм «Ночи в стиле Буги» («Это именно та историю, которую я хотел бы сам написать»), а вот «Магнолию» Уоллес назвал слишком претенциозной.
Продолжая литературную традицию, «Нефть» является экранизацией одноименного романа Эптона Синклера. Так что неторопливость и основательность свойственна этому фильму также, как слогу американской литературы ХХ века. При этом способ изложения событий в фильмах Андерсона также аскетичен и прямолинеен, как в лучших примерах американского постмодернизма. Вместо сложных метафор и философских обобщений, режиссер дает натуралистические иллюстрации заданной темы. В этом смысле почти героически выглядит попытка Андерсона адаптировать для большого экрана Томаса Пинчона («Врожденный порок»), загадочного классика постмодернистской литературы и одного из самых сложных романистов наших дней.
Пленка и никакой цифры
За все время работы в Голливуде, Пол Томас Андерсон никогда не снимал на цифровую камеру. Режиссер не раз говорил в интервью, что воспитан видеопрокатом, подобно Тарантино и Содерберга, так что является приверженцем 70-мм олдскульной пленки и болезненно принимает переход на цифру.
«От пленочной аппаратуры решили тихо избавиться. Или просто махнули на нее рукой. О любой технике нужно заботиться, но в кинотеатрах за проекторами больше не ухаживают, они покрываются пылью и ржавчиной. Я не луддит, не имею ничего против появления нового — но до тех пор, пока оно не уничтожает то, что уже есть. Тому, что уже существует, надо сохранять жизнь. Нельзя позволить чему-то настолько важному, как пленочное кино, просто взять и умереть. При этом цифра сама по себе по-настоящему вдохновляет: столько людей благодаря ей получили возможность делать кино».
Любовь режиссер к пленке только подтверждает его статус настоящего перфекциониста. Так на пленках 16-мм или 35-мм не так видны детали общих планов. Классическая съемка без использования цифровых эффектов режиссеру нужна еще и потому, что действие всех картин Андерсона происходит в прошлом, и режиссеру необходима «зернистость» пленки для большей реалистичности. К примеру, «Мастера» режиссер снимал на 65-мм пленку, которую в последний раз в кинематографе использовал Кеннет Брана во время работы над «Гамлетом» в 1996 году.
Отчасти вопрос смены кино-инструментов Андерсон поднимает в фильме «Ночи в стиле буги», где начало 80-х ознаменовал переход к формату home video, когда профессиональная техника уже не так важна для кинопроизводства (или в данном случае порнопроизводства).
Друзья фрики и перфекционисты
С именем Пола Томаса Андерсона в памяти моментально возникают как минимум двое талантливых артистов — музыкант Джонни Гринвуд и актер Дэниэл Дэй-Льюс. С ними у режиссера сложился очень гармоничный творческий союз.
Благодаря саундтрекам гитариста и композитора Джонни Гринвуда (которого вы знаете по группе Radiohead) ленты Андерсона не выглядят как историческое кино. Так вневременной эффект в картинах «Нефть», «Мастер» и «Врожденный порок» достигается именно за счет авангардного музыки Гринвуда.
Диссонансные звуки и напряженные пульсирующие ломаные ритмы контрастируют с эпическим подходом Андерсона. К примеру, в «Нефти» и «Мастере» Гринвуд использует волны Мартено (гибрид фортепиано и скрипки), которые создают фантасмагорический эффект. В то же время музыка для «Призрачной нити» — полноценный оркестровый саундтрек, вдохновленный джазом 50-х с огромным использованием струнных. Здесь также много минималистической бароковой музыки и редкие европейские инструменты, такие, как цимбалы (намек на люксембургское происхождение главной героини Альмы).
С Дэниэлом Дэй-Льюисом Андерсон работал всего два раза («Нефть» и «Призрачная нить»), зато оба были сверхуспешными и принесли картинам по шесть номинаций на «Оскар» (две победы у «Нефти» и одна у «Призрачной нити»). Как известно, Дэниэлу Дэй-Льюису очень понравилась «Любовь, сбивающая с ног», так что актер согласился поработать с Андерсоном, даже не дочитав сценарий «Нефти». Ну а в скрипте «Призрачной нити» Дэй-Льюис даже сам правил своего персонажа.
Знаменитая способность актера не выходить из образа на протяжении нескольких месяцев съемок, по словам Андерсона, режиссеру только помогает. «По сути ты получаешь многоуровневого персонажа, которого постоянно исследуешь. Это идет на пользу в работе над фильмом. Дэниэл даже шутит в образе». При этом, будучи хорошим другом Льюиса, Андерсон признается, что у актера ужасный вкус по части ТВ: «Он какое-то время помешался на реалити шоу Naked and Afraid и постоянно советовал мне его посмотреть».
Операторские знания и любовь к кино
Многие, кто работал с Полом Томасом Андерсоном, утверждают, что автор очень хорошо разбирается в камерах и линзах, но при этом не спешит называть себя оператором. Режиссер даже прописывает в собственных сценариях, где нужно расположить камеру. Андерсон уже стоял за камерой, снимая клипы для Radiohead и Haim, а также выступал оператором своего первого короткого метра «История Дирка Дигглера» (1988). И только в «Призрачной нити» Андерсон впервые решился снимать самостоятельно.
Во всем остальном работу оператора Пол доверяет постоянному партнеру Роберту Элсвиту (лауреат «Оскара» за «Нефть»), который в совершенстве научился понимать язык Андерсона-режиссера после работы над семью фильмами. Каждая картин Пола содержит фирменные длинные кадры с плавной панорамирующей камерой, медленные наезды и отъезды, частые общие планы и симметричную композицию.
Общие планы — особая любовь режиссера, которую он почерпнул у Кубрика, часто снимающего с перспективой в одну точку. Духовную изоляцию человека режиссер передает очень выразительно — в статике общих планов, где героя как-будто поглощает окружающее пространство. К тому же Андерсон очень любит стедикам, который позволяет ему отказаться от монтажа в пользу постоянно блуждающей камеры. Отсюда выходят его легендарные длинные планы, снятые одним дублем в «Ночах в стиле Буги» или «Магнолии». Здесь режиссер не скрывает свое восхищение фильмами «Казино» Мартина Скорсезе и «Я — Куба!» Михаила Калатозова, созданными в подобном ключе.
Несмотря на свой самобытный стиль, Пол Томас Андерсон никогда не отрицает влияния других режиссеров, даже честно признается, на какие ленты ориентируется во время работы над собственными кино. К примеру, «Любовь, сбивающая с ног» — это оммаж знаменитому «Времени развлечений» (1967) Жака Тати, а в «Нефти» режиссер стремился передать южный американский дух «Сокровищ Сьерра Мадре» (1948) Джона Хьюстона. Некоторые операторские приемы «Ночей в стиле буги» вдохновлены «Славными парнями» (1990) Мартина Скорсезе, а накал страстей «Ребекки» (1940) Альфреда Хичкока вдохновлял режиссера во время работы над «Призрачной нитью».
