Ода Десятому Доктору
Я как-то обещала написать оду Десятому Доктору.
Потом обещала снова. И еще раз.
Сколько уже можно-то.
Если вы провели последние 10 лет вне интернета, вы не поймете, почему мы, фанаты Десятого, так любим 3D-очки, красные кеды и коричневые плащи. Но я все-таки попробую объяснить.
Итак, кто же такой Доктор? На момент второго запуска сериала в 2005 году это был одинокий парень, представитель вымершего народа Повелителей Времени, путешествующий во времени и пространстве в небольшой синей будке, которая внутри больше, чем снаружи. Но не это делает Десятого Десятым. Не очки, не звуковая отвертка, не Тардис, не кеды и не «Allons-y!» Даже не два сердца, стук которых способен призвать Апокалипсис на головы человечества.
Этот парень уникален. Ни до, ни после в «Докторе Кто» не случалось ничего подобного.
Да и персонаж Дэвида Теннанта отличается от всех прочих Докторов. Он последний Повелитель Времени, почти бессмертный, очень умный и неограниченный в возможностях. Но что же он делает со своей уникальностью? Изо всех сил старается избежать ее: то в бесплодных поисках родной планеты, то в безуспешных попытках спасти Мастера, то заглушая безумный вой внутри при помощи трескотни своих спутниц, то прикидываясь обычным человеком и стараясь прожить обычную человеческую жизнь. Такое ощущение, что, будь на то его воля, стал бы он простым смертным – и плюнул бы на все.
Но попытки безнадежны: создается впечатление, что любая из них заранее обречена, а все, к чему прикасается Доктор, превращается в прах. Впрочем, есть слабое утешение: жизнь человека, который провел рядом с Доктором хотя бы немного времени, меняется навсегда. Кто-то ждет его всю оставшуюся жизнь (привет, капитан Харкнесс!), кто-то тратит годы на поиски, кто-то проклинает его, кто-то благословляет, кто-то бежит, кто-то преследует – никто не остается равнодушным.
Почему, черт побери?
Как говорила премьер-министр Гарриет Джонс, Доктор – наша единственная надежда. Этот парень появляется из ниоткуда, чтобы в очередной раз спасти человечество, и пропадает туда, откуда пришел, снова и снова оставляя нас наедине с проблемами попроще, покуда измученная Земля вновь не прокричит свое: «Доктор, спаси нас!».
Сценаристы сериала – безжалостные люди. Но если Моффат просто упорот, то Дэвис еще и правдив. Этот человек точно знает, что все имеет свою цену: и осточертевшая слезинка ребенка, и судьба цивилизации, и неправильный выбор, и человеческая натура. За все нужно платить – и платит всегда Десятый. Серьезно, я не припомню, чтобы он кого-то спас – и при этом ничего не потерял.
К концу своей последней инкарнации в сериале Десятый теряет даже самого себя. Он берет в руки оружие. Все мы знаем, чем заканчивается поход хорошего человека на войну, верно?
Так понемногу из-под задорно встрепаных волос и ослепительной улыбки проступает лик Спасителя. Это так по-человечески: творить что попало, воевать, грызть друг друга и резать, уничтожать свои планеты, а потом взяться за руки и помолиться: «Доктор, спаси нас!»
В тему:
Он приходит. Он всегда приходит.
К ребенку, к убийце, к женщине, к мужчине, к монстру, к киборгу, к рабу, к солдату, к королеве, к древовидному пришельцу, к официантке – он спасает всех, потому что они просили помощи. Он всегда готов примчаться и вытащить из беды – только попроси. Чтобы в конце остаться в одиночестве, облученным нечеловеческой дозой радиации, в своем Гефсиманском саду – и шептать едва слышно сквозь подступающие слезы: «Я не хочу уходить».
Каждый умирает и рождается в одиночестве: хоть человек, хоть кибермен, хоть Доктор, хоть Мессия. В конце на твоем кресте нет никого, кроме тебя – и белесого неба, свирепого, раскаленного. Не особенно важно при этом, что небо твое ты носишь внутри – и куда бы не унесла тебя синяя будка, боль последует за тобой.
Твоя девушка останется в другой Вселенной перевоспитывать твоего брата-близнеца, которому ты позволил остаться с ней – лишь потому, что он человек, потому что он сможет состариться вместе с ней. Ты позволил ему сказать ей: «Я люблю тебя», хотя больше всего на свете мечтал сказать это сам.
Твоя подруга чуть не сошла с ума – и навсегда тебя забыла, потому что любое упоминание обо всем том чудесном, что происходило с вами в путешествиях, разорвет ее в клочья. Ты позволил ее семье закрыть за тобой дверь, потому что не хотел, чтобы она погибла.
Твой брат и единственный соплеменник умер у тебя на руках в одном мгновении от спасения. Ты простил ему предательство, геноцид, убийства, свои мучения – ты не мог поступить иначе. Ты всегда даешь второй шанс.
Но мы все равно верим, что ты будешь жить вечно – нам же нужно во что-то верить. Так чем вера в доброго парня на синей будке хуже веры в доброго парня на деревянном кресте – если занимаются они примерно одним и тем же?
Своего друга, пожалуй, единственного человека, который мог бы тебя понять в твоем бессмертии, ты забросил подальше, на другой край времени, чтобы он, наконец, начал жить спокойно, придумал что-нибудь и был уже счастлив. Правда, он не стал. Он возглавил организацию, которая борется с инопланетными захватчиками.
Это такая разновидность мужества: больше всего на свете хотеть последовать за тобой, больше всего на свете хотеть снова увидеть тебя, знать, что увидишь, когда небо начнет падать на Землю, но все равно держать чертово небо на своих плечах. Чтобы ты не прилетал на отчаянную глупую молитву: «Доктор, спаси нас!»
Ты бы хотел спасти нас всех один раз и насовсем – чтоб наверняка, чтобы не возвращаться к этому вопросу больше никогда. Ты готов сделать каждый следующий такой раз последним – и отдать за это жизнь. Но проходит вот уже какая регенерация – а человечество все никак не спасается.
И ты регенерируешь снова.
И опять.
И еще разок.
С каждым разом это дается все тяжелее.
Но мы все равно верим, что ты будешь жить вечно – нам же нужно во что-то верить. Так чем вера в доброго парня на синей будке хуже веры в доброго парня на деревянном кресте – если занимаются они примерно одним и тем же? Да ничем.
Эти два добрых парня похожи как братья-близнецы. И Теннанта-Десятого признали лучшим Доктором не случайно: человечеству нужно верить, что на мольбу о помощи в долине смертной тени ответит хоть кто-нибудь. И в темноте, полной кошмаров, мы услышим стук двух сердец.
Поэтому он все-таки регенерирует, с чем я нас всех и поздравляю.
Доктор воскрес.
