«Чернобыль»: обзор второго эпизода
Мы обычно пытаемся делать выводы по первым сериям, но «Чернобыль» от HBO уже после дебютного эпизода начал претендовать на звание одного из лучших сериалов этой весны. Вторая серия лишь подтвердила, что впечатление не было обманчивым – перед нами действительно будущая классика. Правда, смотреть ее по-прежнему неприятно, сложно и страшно – сценарист Крэйг Мазин реконструирует трагические события с довольно внушительной точностью.
«Ты помнишь, Алеша… »
Любопытная особенность «Чернобыля» – то, насколько важными являются первые секунды серий. Первый эпизод не случайно начался с вопроса «какова цена обмана?» – Легасов (Джаред Харрис) буквально напрямую озвучивает центральную тему сериала. Второй эпизод тоже начинается со слов, которые отлично описывают состояние людей, боровшихся с последствиями аварии. Лейтмотив военного стихотворения Константина Симонова, которое нам зачитывает закадровый голос – готовность солдата погибнуть за родину, даже если он отлично понимает все ее недостатки и особенности. Хотя стихотворение было написано в 1940-х, задолго до взрыва на ЧАЭС, оно отлично передает самопожертвенность первых ликвидаторов, пожарных и медиков.
По словам Крэйга Мазина, создателям сериала было важно показать советский менталитет максимально объективно, без штампов и лишних стереотипов. Соответственно, в сценарии встречаются не только лицемерные партейщики, но и впечатляюще благородные люди, готовые идти на верную смерть, лишь бы помочь ближнему. При этом, многие из них понимают проблемность существующей системы, но все равно готовы умереть, защищая свою землю. Нужно признать, это довольно продуманный подход к изображению советской действительности – Мазин одновременно и критикует попытки скрыть правду, и отказывается от демонизации жителей Советского союза.
Герои и злодеи
Несмотря на то, что большинство из персонажей сериала – реально существовавшие люди, один из ключевых игроков второго эпизода, физик Ульяна Хомюк (Эмили Уотсон) – вымышленная героиня, эдакий сборный образ разных ученых, которые оспаривали решения Легасова. По словам шоураннера, Хомюк не случайно сделали женщиной – таким образом сценарист хотел показать, что хотя Советскому союзу было далеко до гендерного равенства, девушки действительно часто занимали важные должности в исследовательских институтах.
В то же время, персонаж Эмили Уотсон служит для зрителя чем-то вроде гида по запутанному миру ядерной энергетики: расшифровывает научные термины, объясняет происходящее и критикует некоторые идеи Легасова. Последнее особенно важно для нарратива – нас медленно подводят к тому, что даже центральный протагонист вовсе не идеален. И действительно – герой Джареда Харриса мужественно пытается спорить с политиками, отрицающими размах катастрофы, но затем сам врет незнакомцам в Припяти, утверждая, что им нечего беспокоиться. А вот Борис Щербина (Стеллан Скарсгард) изначально кажется классическим антагонистом – он угрожает Легасову и упрямо вторит, что в Чернобыле все хорошо. И все же, увидев масштаб катастрофы, персонаж наконец-то начинает сомневаться в собственной правоте и требует немедленную эвакуацию города.
Правдоподобность и хоррор
Пожалуй, главный вопрос, то и дело всплывающий в социальных сетях после старта «Чернобыля» – насколько это все правда? Американские зрители и рецензенты предсказуемо шокированы событиями, которые разворачиваются на экране, но даже людям, регулярно читавшим об аварии на ЧАЭС в школьных учебниках, сложно поверить в то, что происходит в сериале. И все же, сценаристы не пытаются нагнать лишнюю драму, а, парадоксально, порой даже отказываются от уж очень пугающих сцен. По словам Крэйга Мазина, была парочка жутких историй, которые он до последнего хотел добавить в скрипт, но которые в итоге так и не сняли – решили, что зрители сочтут их выдумкой.
Тем не менее, эпизод и так во многом напоминает классический ужастик – в первую очередь, благодаря звуковому оформлению и операторской работе. Это влияние особенно ощущается в финальной сцене, когда три героических спасателя погружаются в зараженную воду. Если бы сериал играл по канонам привычных исторических драм, эта сцена наверняка бы сопровождалась торжественно-героической музыкой, но тут мы слышим только минималистичный зловещий гул. В один момент у мужчин прекращают работать фонари (это, к слову, тоже действительно было) и экран погружается в кромешную тьму.
Подкаст о событиях в Чернобыле:
